Субъекты собирания доказывания. Субъекты собирания доказательств

Для вещи является существенным то, что она может быть составной частью некоторого положения вещей.

Людвиг Витгенштейн

Связь вещи, предмета с преступлением, обусловливающая их доказательственное значение, может выражаться по-разному. В общей форме эта связь выражена в законе (ч. 1 ст. 81 УПК РФ):

вещь может быть орудием преступления, т. е. тем средством, с помощью которого преступление было совершено;
вещь может нести на себе следы преступления: следы применения орудий преступления, следы перемещения преступника, вообще его пребывания на месте преступления, следы иных действий преступника, связанных с достижением преступного результата, и т. п.;
вещь может быть предметом преступного посягательства - на изменение ее состояния, качества, количества, перемену владельца и т. п. могут быть направлены действия преступника;
вещь может быть результатом - непосредственным или опосредованным - преступных действий: это деньги и иные ценности, полученные в результате преступных действий либо нажитые преступным путем;
наконец, это могут быть иные предметы и документы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств дела.

Во всех случаях доказательственное значение вещи обусловлено ее прямой связью с событием преступления, в том числе (а не только) с лицом, совершившим преступление. Именно эта связь и превращает вещь в вещественное доказательство.

Мы уже указывали, что, строго говоря, доказательственное значение имеет не сама вещь, как материальное тело, а ее свойства. Однако естественно, что усилия субъекта доказывания направлены, в первую очередь, на обнаружение самой вещи, доказательственное значение которой еще может только предполагаться. Способами обнаружения таких вещей служат следственные действия, и в первую очередь такие, как осмотр и обыск. Практика свидетельствует, что подавляющее большинство вещественных доказательств поступает в распоряжение субъектов доказывания именно путем производства этих следственных действий. Причем из всех видов следственного осмотра основное поисковое значение имеет осмотр места происшествия (преступления), а из видов обыска - обыск помещений.

Материальная среда, та обстановка, в которой совершается преступление и остаются его следы, ограничена определенным пространством. Это пространство принято именовать местом происшествия. В пределах места происшествия связь с ним преступления может выразиться в том, что:

преступление совершено с помощью оставшихся на данной территории орудий;
преступление направлено на объект, находящийся на данной территории;
на предметах оставлены следы действий преступника или иных действующих лиц;
преступление совершено в данной обстановке, хотя сама эта обстановка не претерпела в связи с преступлением существенных изменений.

Связанные с преступлением и между собой причинно-следственными и пространственными связями объекты, расположенные на указанной территории, образуют единый криминалистический комплекс, который и составляет содержание понятия «место происшествия». Одной из характеристик этого комплекса служит обстановка места происшествия.

Под обстановкой места происшествия мы понимаем проявление качества и пространственных связей объектов, составляющих в своем комплексе место происшествия. Содержание обстановки места происшествия складывается из характеристики находящихся на этом месте объектов (т. е. характеристики их качественной определенности: выяснения, что представляют собой эти объекты и каково их назначение или происхождение) и из характеристики пространственных связей между ними: их положения на месте происшествия и взаиморасположения.

Необходимость изучения обстановки места происшествия при его осмотре - азбучная истина. Это необходимо для того, чтобы:

получить представление об общем виде места происшествия: его расположении, границах и пространственной протяженности, назначении помещения или участка местности;
установить, какие объекты находятся на месте происшествия и что они собой представляют, выдвинуть предположения о причинах появления или отсутствия на месте происшествия тех или иных объектов;
зафиксировать положение объектов на месте происшествия и их взаиморасположение, т. е. установить их пространственные отношения друг с другом и выявить отклонения от обычного для данной ситуации характера этих пространственных отношений.

В свое время указывалось, что «наблюдение обстановки места происшествия служит средством установления подлинного механизма события. Обстановка места происшествия выступает при этом в качестве явления, через которое следователь познает причинно-следственные отношения - сущность события, искомую по делу истину» . А выше указывалось, что Под местом происшествия следует понимать единый криминалистический комплекс: объекты, расположенные на данном месте, причинно-следственные и пространственные связи между ними. Однако ни у кого из авторов нет ответа на вопрос: чем же в аспекте доказывания является обстановка места происшествия? Можно ли считать ее неким комплексным вещественным доказательством? Комплексом вещественных доказательств? Если это доказательство, то каков должен быть режим работы с ним в процессе доказывания?

Наконец, поставим еще и такой вопрос: имеют ли доказательственное значение объекты, входящие в этот комплекс, сами по себе или они его приобретают именно в комплексе?

Авторы «Теории доказательств в советском уголовном процессе» полагали, что для определения и сохранения доказательственных свойств вещественных объектов, изъятых с места происшествия, т. е. вычлененных из обстановки последнего, достаточно зафиксировать в протоколе осмотра места происшествия, в протоколе осмотра предмета или ином следственном документе место изъятия предмета и «его отношение к другим предметам обстановки» . Последняя фраза носит весьма туманный характер и смысл ее можно толковать по-разному: какое отношение, какую связь надо иметь в виду? Как и в какой форме ее следует отразить в протоколе, где нет места догадкам и предположениям?

Весьма неопределенно по этому поводу высказываются и авторы «Курса советского уголовного процесса»: «Тот или иной предмет становится вещественным доказательством как вслед- ствие своего специфического предназначения, изменения его качеств или свойств под воздействием преступления, так и вследствие одних лишь обстоятельств обнаружения... В материалах уголовного дела по поводу каждого вещественного доказательства должны быть зафиксированы: факт и все обстоятельства обнаружения предмета, имеющего значение вещественного доказательства, что отражается в протоколе соответствующего следственного действия» .

С нашей точки зрения, обстановка места происшествия, взятая в целом, представляет собой своеобразное комплексное вещественное доказательство. Объекты, составляющие этот комплекс, сами по себе могут иметь, а могут и не иметь доказательственного значения. Так, например, окровавленный нож, обнаруженный около трупа с резаной раной горла, является вещественным доказательством сам по себе, независимо от того, как далеко он лежал от трупа и есть ли на его рукоятке следы пальцев. А вот стол, накрытый для ужина, взятый изолированно от стоявшей на нем посуды с остатками трапезы, ничего не доказывает и нс может фигурировать по делу как вещественное доказательство. О доказательственном значении именно обстановки места происшествия как комплекса объектов, которые взятые порознь ничего не доказывают, свидетельствует следующий пример.

Гр-ка И. подала заявление о том, что она была изнасилована в своей комнате ее знакомым К. По показаниям И., обстановка в комнате к моменту ее осмотра следователем оставалась той же, что и в момент совершения преступления.

По словам И., преступник приподнял ее и бросил плашмя на кровать, где после непродолжительной борьбы сумел парализовать ее сопротивление и овладел ею. Никакие вещи в комнате в период борьбы, по заявлению И., со своих мест не сдвигались и не падали.

Изучение обстановки места происшествия показало несостоятельность заявления И. Комната ее находилась в сборном щитовом доме, толщина межкомнатных стен которого едва достигала 10 см, что обеспечивало хорошую слышимость; соседи, однако, показали, что ни шума борьбы, ни криков о помощи они не слышали.

Кровать, на которой И., по ее заявлению, была изнасилована, находилась у стены. Сбоку кровати, соприкасаясь с ней, стояла неустойчивая деревянная подставка с большим цветочным гориь ком. Даже при легком прикосновении к кровати подставка начинала колебаться. Подставка и цветок, будучи расположены с единственно доступной стороны кровати, оставляли проход к ней шириной около 140 см - явно недостаточный для того, чтобы бросить на кровать И., рост которой достигал 165 см, и не задеть при этом подставки. Одна из веток находившегося на подставке цветка выступала в сторону кровати на 35 см и неминуемо должна была быть задета при борьбе, что не могло нс повлечь за собой падения цветочного горшка. Все эти пространственные характеристики объектов на месте их расположения, взятые в комплексе, послужили основанием для построения динамической модели предполагаемого преступления. Но эта модель позволяла сделать лишь один вывод: при описанных И. обстоятельствах изнасилование не могло быть совершено. И действительно: налицо имел место оговор К.

Ни один из предметов, находившихся на месте мнимого изнасилования, сам по себе не обладал никакой доказательственной информацией. Комплекс же их в совокупности с пространственными связями между ними сыграл доказательственную роль своеобразного негативного по отношению к показаниям И. обстоятельства. Вообще следует отметить, что даже один и тот же предмет в одном и том же состоянии может иметь разное значение, подлинный смысл которого выявляется лишь в совокупности с другими предметами обстановки и их состоянием. Так, опрокинутый табурет около трупа хозяина квартиры может быть свидетельством борьбы, а тот же табурет, лежащий под висящим в петле хозяином квартиры, может служить доказательством самоповешения.

Из всего сказанного следует сделать вывод, что обстановка места происшествия может выступать по делу в виде комплексного вещественного доказательства, и в качестве такового и должна фиксироваться путем отражения в протоколе осмотра, фотосъемкой или видеозаписью. Это не исключает, повторяем, приобщения к делу отдельных предметов обстановки в качестве вещественных доказательств, но зато позволяет осуществлять экспертное исследование обстановки в целом или ее фрагментов путем проведения так называемой сйтуационной экспертизы.

Говоря о материальной обстановке события, В. Я. Колдин справедливо подчеркивает, что специфика этого объекта состоит в том, что он может исследоваться как самостоятельное целостное образование во всем многообразии его системно-структурных связей. Участие специалиста и эксперта при производстве следственных действий на месте развития событий создает совершенно новую исследовательскую ситуацию, особенность которой состоит в возможности исследовать не отдельные следы и предметы, искусственно изолированные от среды и исследуемые в лабораторной обстановке, а всю целостную совокупность этих следов и предметов. Опираясь на исследование причинно-следственных и иных материально выраженных связей в структуре события, эксперт (специалист) при помощи своих специальных познаний получает в ряде случаев возможность установить обстоятельства исследуемого события и данные о личности преступников, являющиеся предметом доказывания. К их числу относятся: данные о количестве преступников, последовательности их действий; тип, вид и особенности орудий и средств преступления; время, затраченное на выполнение преступных действий; профессиональные навыки исполнителей, их анатомо-физиологические и патологические свойства, возраст, половая принадлежность и др .

Обстановка места происшествия как криминалистический доказательственный комплекс фиксируется в протоколе осмотра места происшествия со всей необходимой точностью и полнотой. Если предполагается в последующем ее экспертное исследование, то необходимы меры по сохранению обстановки в надлежащем виде или по созданию условий для ее воспроизведения в надлежащее время. Именно таким путем осуществляется фиксация доказательственных свойств комплекса, позволяющая отобразить эти свойства в материалах дела.

Среди предметов, обладающих статусом вещественных доказательств, законодатель называет и документы, если им присущи признаки, указанные в ст. 81 УПК РФ. Иными словами, если документ служил орудием преступления, был предметом преступного посягательства или сохранил на себе следы преступления - это вещественное доказательство. Во всех остальных случаях, когда документ содержит изложение фактов или обстоятельств, надлежащим образом удостоверенное, это - документальное доказательство (ст. 83-84 УПК). Под это определение подпадают и протоколы следственных и судебных действий - они тоже документы в смысле ст. 83-84 УПК.

В практике используются различные классификации документов. Документы могут классифицироваться по следующим основаниям:

по источнику - официальные и частные;
по способу передачи информации - открытые и кодированные;
по способу исполнения - рукописные, машинописные, исполненные полиграфическими способами, с помощью компьютерной техники и др.;
по природе отображения содержания - фото- и кинодокументы, документы на магнитных носителях (текстовые, фоно- и видеодокументы), бумажные текстовые документы;
по юридической природе - подлинные и поддельные .

Кстати, поддельный документ, относящийся к делу, всегда будет фигурировать в качестве вещественного доказательства, тогда как подлинные документы могут ими быть, а могут и не быть.

Широкое использование в самых различных областях человеческой деятельности компьютерной техники ставит на повестку дня вопрос об использовании в доказывании документов на безбумажных носителях информации. Эти документы по содержанию и связи с преступлением также могут быть подразделены на вещественные доказательства и иные документы. Первые - это программные продукты со следами изменения команд или введения непредусмотренных команд, создания условий самоизменения программы, несанкционированного изменения алгоритма и т. п. Это доказательства преступной деятельности с использованием информационных технологий, так называемых «компьютерных» преступлений. Вторые - носители информации об обстоятельствах, имеющих значение для дела, которые в принципе не слишком отличаются от бумажных документов - носителей информации.

Компьютерные носители информации (дискеты, CD-ROM, магнитные ленты и т. п.), фигурирующие по делу в качестве вещественных доказательств или иных документов, используются в обычной для соответствующих объектов процессуальной процедуре. Некоторые особенности при этом имеет, естественно, их осмотр, центральной частью которого становится изучение содержания этих носителей информации соотносительно с их функциональным назначением.

Есть еще одна специфическая область деятельности субъекта доказывания на этапе собирания информации о событии и его участниках. Мы имеем в виду собирание и ввод в память компьютера регистрационной информации, составляющей содержание различных оперативно-розыскных и криминалистических учетов.

Когда говорят о криминалистической регистрации в ее предметном выражении, то имеют в виду определенную систему материальных объектов (картотеки, коллекции и иные хранилища регистрационных данных) и оперирование этими объектами, т. е. практическую регистрационную деятельность. Таким образом, криминалистическая регистрация как институт практической деятельности представляет собой единство системы вещественных средств регистрации и системы действий, оперирования этими средствами в целях борьбы с преступностью.

Система вещественных средств регистрации состоит из подсистем - видов криминалистической регистрации. Для их обозначения используется термин «криминалистический учет», что логично, поскольку виды криминалистической регистрации отличаются друг от друга именно учитываемыми данными, способами и формами их сосредоточения и систематизации. При этом, когда говорят об учете, имеют в виду и саму процедуру учета, а не только его вещественное выражение - зафиксированные данные. Процедура учета - это действия по собиранию и регистрации данных, их сосредоточению и систематизации, хранению, поиску и передаче.

Целями криминалистической регистрации являются:

а) накопление данных, которые могут быть использованы для раскрытия, расследования и предупреждения преступлений;
б) обеспечение условий идентификации объектов с помощью учетных данных;
в) содействие розыску объектов, данные о которых содержатся в криминалистических учетах;
г) предоставление в распоряжение оперативно-розыскных, следственных и судебных органов справочной и ориентирующей информации.

Субъект доказывания на стадии собирания доказательств вступает в двоякие отношения с системой криминалистической регистрации: с одной стороны, он осуществляет предписанные ведомственными актами действия по пополнению этой системы актуальной информацией (о способе совершения преступления, предметах преступного посягательства, орудиях преступления и т. п.), а с другой - принимает меры по получению из регистрационных систем доказательственной или ориентирующей информации. Информационному пополнению системы служат специальные карты, заполняемые субъектом доказывания или по его поручению; истребование информации осуществляется путем направления соответствующих запросов в учетно-регистрационные аппараты. По такому запросу осуществляется поиск затребованной информации в хранилище, затем переработка (перекодирование в доступную для запрашивающего форму) "информации и составление ответа на запрос и, наконец, передача информации запрашивающему органу для использования.

Важен в теоретическом и практическом планах вопрос о процессуальном значении регистрационной информации. Последняя по своей правовой природе неоднородна. В тех случаях, когда ее носителями выступают объекты, причинно связанные с преступлением (например, следы пальцев рук, изъятые с места происшествия, стреляные гильзы, описание похищенной вещи и т. д.), эта информация становится потенциально доказательственной. Во всех остальных случаях регистрационная информация носит потенциально ориентирующий характер. Потенциальный характер регистрационная информация носит потому, что, не будучи востребованной органом дознания, следователем или судом, она не приобретает никакого значения ни в доказывании, ни в ОРД.

Среди вещественных доказательств выделяется категория микрообъектов , собирание которых осуществляется по специально разработанным методикам и с помощью специального инструментария.

По своей природе микрообъекты подразделяются в литературе на микроследы, микрочастицы и микроколичества вещества. Доказательственное значение могут приобрести микрообъекты любого вида. Возможности их использования в доказывании зависят от разрешающей способности аппаратуры, используемой для поиска, обнаружения и исследования микрообъектов, для установления их связи с исследуемым событием.

Принципиальных возражений против использования микрообъектов в качестве вещественных доказательств быть не может, могут быть лишь сложности технического порядка, связанные с необходимостью не только порой сложного исследования таких объектов, но и демонстрацией результатов исследования в суде.

Белкин Р. С. Собирание, исследование и оценка доказательств.Сущность и методы. С. 140.
Теория доказательств в советском уголовном процессе / Под ред.Я. В. Жогина. С. 640-641.
Курс советского уголовного процесса. Общая часть. С. 600.
См.: Вещественные доказательства / Отв. ред. В. Я. Колдин. М.:Норма, 2002. С. 13-14.
См.: Белкин А. Р. Криминалистические классификации. С. 46-47.

В ч. 1 ст 74 говорится, что доказательствами по уголовному делу являются любые сведения (а в литературе Вы можете встретить слово "данные"), на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

Познание происшедшего события в уголовном процессе происходит опосредованным путем. Средствами такого познания являются доказательства. По существу, категорию доказательства можно расценивать как начало в науке и практике российского уголовного процесса. Однако установление сущности данного понятия - процесс достаточно сложный. По данному вопросу высказано множество точек зрения.Вот самая популярная из них:

Уголовно-процессуальное доказательство есть система, представляющая собой совокупность трех взаимосвязанных элементов:

1) фактических данных (данных о том, что произошло в прошлом, то есть о каких-то так называемых фактах);

2) источников этих данных (о них чуть ниже);

3) способов и порядка собирания, закрепления и проверки фактических данных и их источников.

В соответствии со ст. 88 УПК РФ каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности , а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела. Это и есть свойства доказательств.

Первым из этих свойств закон называет относимость . Это такое свойство доказательства, которое выражается в связи фактических данных с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по уголовному делу. Установить объективную, логическую связь между фактическими данными, содержащимися в соответствующем источнике, и обстоятельствами, входящими в предмет доказывания, зачастую довольно сложно. Поэтому, решая вопрос об относимости доказательств, следует исследовать вопрос о наличии либо отсутствии следующих форм связи:

1) причинно-следственной;

2) пространственной;

3) временной.

Допустимость доказательств означает его доброкачественность с точки зрения требований уголовно-процессуального закона.Типичными нарушениями являются:

1) закрепление сведений о фактах в источниках, не предусмотренных уголовно-процессуальным законом;

2) получение сведений о фактах от ненадлежащего субъекта;

3) собирание, закрепление и проверка доказательств не уполномоченными на то органами и должностными лицами;

Достоверность означает соответствие сведений, содержащихся в источниках, действительности. Данное свойство доказательства является одной из гарантий того, что в процессе расследования и рассмотрения дела в суде будет установлена истина. Устанавливается на глаз.

Источники доказательств

Доказательства можно классифицировать на виды в зависимости от источника фактических данных (в ч. 1 ст. 74 УПК РФ используется терми "сведения о фактах"). Перечень видов доказательств дан в ч. 2 ст. 74 УПК РФ. Исходя из требований данной нормы, выделяют семь видов доказательств:

4) заключение и показания специалиста;

Собирание, проверка и оценка доказательств

Согласно ст. 85 УПК РФ доказывание состоит в собирании, проверке и оценке доказательств.

Собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных настоящим Кодексом.Подозреваемый, обвиняемый, а также потерпевший, гражданский истец, гражданский ответчик и их представители вправе собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств.

Защитник вправе собирать доказательства путем:

1) получения предметов, документов и иных сведений;

2) опроса лиц с их согласия;

3) истребования справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии.

Проверка доказательств производится дознавателем, следователем, прокурором, судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле, а также установления их источников, получения иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство.

Согласно правилу оценки доказательств каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела.

Основные правила оценки доказательств закреплены в ст. 17 УПК РФ . Анализ данной нормы позволяет выделить четыре правила:

1) оценка субъектом доказательств по своему внутреннему убеждению;

2) оценка на основе закона и в соответствии со своей совестью;

3) оценка каждого доказательства в отдельности и всех в их совокупности;

4) заранее не установленная сила доказательства для выводов и решений по делу.

Уголовно-процессуальное доказывание от научного и обыденного доказывания и познания отличает и то, что субъекты уголовно-процессуальной деятельности собирают, обрабатывают и используют фактические данные, доказательства в целом не для себя, а в целях осуществления правосудия. Поэтому любое следственное действие должно воплощаться в определенный следственный документ, отражающий данные о происшедшем событии, обстоятельства которого следует установить. А выводы в форме решений, к которым они приходят, излагаются в процессуальных документах, превращаясь тем самым в знание для других.

Достаточность характеризует не отдельно взятое доказательство, а их совокупность. Она предполагает, что доказательства, собранные по уголовному делу, дают основания субъекту доказывания считать доказанными обстоятельства, составляющие предмет доказывания. При этом в совокупность доказательств, оцениваемую с точки зрения достаточности, включаются только те из них, которые отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности. Не может считаться достаточной совокупность доказательств, состоящая только лишь из признательных показаний подозреваемого, обвиняемого, подсудимого.

Классификация доказательств и ее значение

Принято классифицировать доказательства в зависимости от:

1) характера и содержания объективной связи между фактическими обстоятельствами, собранными и закрепленными в установленных законом источниках, с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по уголовному делу;

2) способа формирования доказательства;

3) отношения к носителю фактической информации;

4) отношения к обвинению;

По первому основанию доказательства делятся на прямые и косвенные.

Прямыми являются доказательства, которые содержат сведения о фактах, относящихся непосредственно к обстоятельствам, входящим в предмет доказывания. Они прямо и непосредственно указы- вают как на событие преступления, виновность лица, так и на другие обстоятельства, подлежащие установлению по делу.

Косвенными называются доказательства, содержащие сведения о промежуточных обстоятельствах, на основании которых можно сделать вывод о наличии или отсутствии обстоятельств, входящих в предмет доказывания.

К прямым доказательствам, например, относятся показания потерпевшего или самого обвиняемого об обстоятельствах совершен- ного преступления, а к косвенным - орудие преступления, следы крови потерпевшего на одежде обвиняемого.

В зависимости от способа формирования, доказательства подразделяются на личные и вещественные.

К личным доказательствам относятся доказательства, в которых носителями фактической информации являются физические лица, а сама информация передается и закрепляется в языковой форме, т.е. сформировавшейся путем отражения в сознании людей. Личными доказательствами являются показания подозреваемого, обвиняемого, свидетеля, потерпевшего, заключение эксперта и т.п. К предметным (вещественным) относятся доказательства, в которых носителем информации выступают материальные объекты, а сама информация передается не в языковой форме, а в форме «следа» на этих объектах, в форме их различных свойств. Таковыми являются орудия преступления; предметы, сохранившие на себе следы преступления, и т.д.

По отношению к носителю фактической информации (его первоисточнику) доказательства принято классифицировать на первоначальные и производные.

К первоначальным относятся доказательства, полученные от (или из) непосредственного носителя информации. т.е. такие, в которых фактические данные были восприняты непосредственно из объекта материального мира или исходили от лица, непосредственно наблюдавшего событие. Например, показания свидетеля о событии преступления, поведении виновного; подлинный документ, удостоверяющий определенные обстоятельства, и т.д.

Производными называются доказательства, которые содержат сведения о фактах, полученные из так называемых «вторых рук». т.е. из источников, которые их не воспринимали. Например, показания свидетеля об обстоятельствах совершения преступления, которые он лично не наблюдал, но знает о них от других лиц либо источников.

По отношению к обвинению доказательства подразделяют на обвинительные и оправдательные.

К первым относятся доказательства, на основании которых устанавливается виновность конкретного лица в совершении преступления или обстоятельства, отягчающие его наказание. Таковыми, например, будут показания очевидца преступления, изобличающие обвиняемого в совершении преступления; следы, подтверждающие факт пребывания подозреваемого на месте совершения преступления, и другие.

К оправдательным относят доказательства, которые полностью либо частично опровергают обвинение, или смягчают степень вины и ответственности лица, привлеченного к уголовной ответственности. Типичным оправдательным доказательством будут показания обвиняемого, отрицающего свою вину в совершении преступления.

Предмет и пределы доказывания

По своему значению для дела обстоятельства, подлежащие доказыванию (предмет ), принято классифицировать на несколько видов:

1) обстоятельства, имеющие уголовно-правовое значение (например, влияющие на квалификацию преступления);

2) имеющие уголовно-процессуальное значение (к примеру, данные, исключающие производство по делу);

3) имеющие гражданско-правовое значение (влияющие на размер имущественного и морального вреда);

4) имеющие криминологическое значение (сведения о судимости, местах отбывания наказания и т.д.).

2. К недопустимым доказательствам относятся:

1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде;

2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;

3) иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса.

Процесс доказывания – деятельность органов расследования, прокурора, суда и других участников уголовного процесса, соуществляемая в строго установленной процессуальной форме, по собиранию, закреплению, проверке и оценке доказательств, необходимых для правильного разрешения уголовного дела. Структура процесса доказывания:1.Собирание.2.Проверка.3Оценка.

-Способы собирания доказательств (ст. 86):1. Производство следственных и иных процессуальных действий.2.Представление подозреваемым, обвиняемым, потерпевшим, гр истцом и ответчиком письменных документов и предметов для приобщения к уголовному делу в качестве доказательств.3.Получение доказательств защитником путем опроса лиц с их согласия, получения предметов и документов, иных сведений, истребования справок, и других документов от органов гос-ой власти, общественных объединений. -Проверка доказательств – практическая деятельность дознавателя, следователя, прокурора, суда, заключающаяся в сопоставлении имеющихся по уголовному делу доказательств между собой, установлении источника их происхождения, получения новых доказательств, подтверждающих или опровергающих ранее полученных. То есть проверка доказательств может носить характер мыслительной, логической деятельности (анализ доказательства, условий его получения; сопоставление доказательств), а может осуществляться и путем практической деятельности (путем производства следственного эксперимента, проверка показаний на месте, очная ставка, и т. д.).

-Оценка доказательств – мыслительная деятельность субъектов доказывания, заключающаяся в определении относимости, допустимости и достоверности доказательств, значении каждого из них и всей их совокупности для правильного разрешения уголовного дела. При оценке доказательств субъекты руководствуются сложившимся внутренним убеждением, основанном на знании закона и совести.

Правила оценки: Каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения УД. В случаях, когда доказательства собраны с нарушениями треб-ий УПК, они признаются недопустимыми. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение (акт /постановление.

Субъекты доказывания – это 1.Субъекты, несущие обязанность доказывания (государственные органы и должностные лиц).2.Субъекты, наделенные правом участия в процессе доказывания подозреваемый, обвиняемый, защитник, потерпевший, гр истец/ответчик и их представители).

Обязанность доказывания возложена на должностных лиц, осуществляющих функцию уголовного преследования: дознавателя, следователя и прокурора. Они должны при наличии повода и основания возбудить уголовное дело, собрать доказательства, подтверждающие событие преступления, виновность обвиняемого и все иные обстоятельства. Закон запрещает этим должностным лицам перекладывать обязанность по доказыванию на других участников процесса, равно как осуществлять доказывание недозволенными средствами и способами. Большое значение в распределении бремени доказывания принадлежит принципу презумпции невиновности, в соответствии с которым обвиняемый не должен доказывать свою невиновность. Если обвиняемый занимает пассивную позицию по делу и отказывается от дачи показаний, то это не может быть положено в обоснование вывода о его виновности. Особое место применительно к обязанности по осуществлению доказывания занимает защитник. Закон не называет его среди субъектов, на которых возложена обязанность доказывания. Но защитник не вправе и уклониться от участия в доказывании. Обязанность доказывания не лежит на суде. В соответствии с принципом состязательности уголовного процесса суд лишь исследует и оценивает те доказательства, которые представлены сторонами.

Составные части (элементы) процесса доказывания

Доказывание как процесс условно подразделяется на 3 этапа (элемента):

1. Собирание доказательств.

2. Проверка доказательств.

3. Оценка доказательств.

Собирание доказательств - это действия по обнаружению, фиксации, изъятию и сохранению доказательств.

Обнаружение доказательств - это их отыскание, выявление, обращение внимания на те ил иные фактические данные, имеющие доказательственное значение.

Фиксация доказательств - это их закрепление, т.е. запечатление доказательственных свойств в установленном законом порядке. Способы фиксации:

составление протоколов;

непосредственное приобщение к делу;

фото-, кино-, видео съемка;

составление планов и схем (план с масштабом);

иные способы (изготовление рисунков, моделирование и так далее).

Изъятие доказательств преследует цель обеспечить возможность их использования в доказывании в ходе расследования и суда.

Сохранение доказательств - принятие мер по обеспечению сохранности самих доказательств либо их доказательственных свойств.

Проверка доказательств - это познание следователем, лицом, производящим дознание, прокурором или судом их содержания, достоверности, установление согласуемости каждого доказательства со всей совокупностью доказательств, собранных по данному делу.

Ни одно доказательство, каким бы убедительным и безупречным оно ни казалось, не может быть положено в основу выводов по делу без проверки. Проверке подвергается как содержание доказательства, так и доброкачественность источника в их неразрывном единстве.

Проверка каждого отдельного доказательства производится путем сопоставления его с другими доказательствами, обнаружения противоречий между ними, выяснения их причин. Проверка отдельного доказательства невозможна в отрыве от совокупности доказательств по данному делу, вне их сопоставления и взаимной проверки.

Оценка доказательств - мыслительная деятельность субъекта доказывания, которая состоит в том, что он, руководствуясь требованиями закона, по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном и объективном исследовании материалов дела, определяет относимость, допустимость, достаточность и достоверность доказательств для принятия того или иного решения по делу.

Гарантиями свободной оценки являются:

Оценка доказательств следователем и судом по своему внутреннему убеждению. Никто не вправе навязать им свое мнение, оценку. Закон гарантирует, что следователь и суд оценивают доказательства и принимают на их основе решения по своему личному убеждению. Однако это убеждение не может быть безотчетным, интуитивным, произвольным.

Обязанность следователя и суда основывать свое убеждение "на всестороннем, полном и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности…", что дает возможность оценить каждое доказательство по его природе, а также обнаружить противоречия между сведениями, содержащимися в разных источниках, либо, наоборот, совпадение доказательств, что приводит к выводу об их достоверности и значимости для установления того или иного обстоятельства.

В структуре доказывания традиционно выделяют такие его элементы, как собирание, проверка и оценка доказательств. Некоторыми авторами дополнительно называются такие элементы процесса доказывания, как выдвижение и развитие версий , закрепление доказательств , обоснование выводов по делу . А. Р. Белкин называет собирание, проверку, оценку доказательств фазами процесса доказывания, добавляя к ним в качестве четвертой фазы использование доказательств . Все эти виды деятельности, бесспорно, присущи уголовно-процессуальному доказыванию. Считать или не считать их самостоятельными элементами доказывания, дело, что называется, вкуса. Рассмотрев каждый из названных элементов, возможно, мы сформируем и свою точку зрения по этому вопросу.

Определив доказывание как процесс обоснования виновности определенного лица в совершении преступления, мы признаем целенаправленный характер этой деятельности. Однако вышеуказанная цель появляется лишь тогда, когда субъект доказывания имеет перед собой лицо, подозреваемое или обвиняемое в совершении преступления. Пока такое лицо не обнаружено, деятельность органа расследования в значительной степени носит исследовательский характер - она направлена на поиск и обнаружение этого

лица в целях его последующего изобличения. На этом этапе возможно не одно, а несколько, даже много вариантов объяснения расследуемого события, т.е. версий. Возникающая на основе имеющихся доказательств версия правдоподобно, т е. вероятно объясняет обнаруженные следы преступления и позволяет определять стратегию расследования в каждом из возможных направлений. В науке справедливо отмечено, что по своей логической природе версия представляет собой гипотезу, соответственно проверка версии осуществляется тем же путем, что и проверка гипотезы, т.е. опытным, экспериментальным путем. Версия проверяется путем проведения следственных действий и сопоставления с ней полученных результатов. Не подтвердившиеся в процессе проверки версии отпадают, а на основе полученных данных выдвигаются и проверяются новые, и так до тех пор, пока, наконец, одна из них не остается единственно возможной.

Выдвижение и проверка версий, как видим, совпадает с собиранием, проверкой и оценкой доказательств и является частью той логической мыслительной деятельности, которая характеризует весь процесс доказывания вплоть до вынесения судом приговора. Для суда, независимого от органов уголовного преследования, выдвинутое и предъявленное лицу обвинение есть лишь одна из двух, как минимум, версий, обосновываемая одной стороной. При этом не исключено, что версия потерпевшего отличается от официальной обвинительной версии, защита имеет свое объяснение события, а суд может сформировать свой, отличный от других, взгляд на обстоятельства дела.

Вопрос о месте в структуре процесса доказывания деятельности по закреплению доказательств связан с понятиями формы и содержания доказательства. Если доказательство - это любые сведения, на основе которых могут быть установлены искомые обстоятельства дела, то закрепление доказательств представляет собой самостоятельную деятельность по сохранению уже полученного доказательства (т.е. сведений) в материалах уголовного дела. Эта деятельность обеспечивает возможность использования доказательства в дальнейшем, так как она направлена на удостоверение факта получения доказательства, и соответствия его содержания отраженной в следах преступления информации. В то же время в теории сложилось устойчивое мнение, что прочесе закрепления обнаруженной органом расследования

информации в материалах дела неотделим от процесса ее получения: любые сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, могут быть использованы в уголовном процессе лишь после их процессуального закрепления в материалах уголовного дела. Пока доказательство не закреплено, «нельзя утверждать, что доказательство действительно обнаружено, так как еще не известно, что именно обнаружено и является ли действительно доказательством то, что обнаружено». Глубоко исследовавший собирание доказательств как информационный и отражательный процесс С. А. Шейфер пришел к убеждению, что фиксация (закрепление) доказательств является составной частью их собирания, поскольку включает в себя «преобразование воспринятой следователем доказательственной информации, а также информации об источниках, условиях и способах ее получения, в форму, обеспечивающую эффективное (максимально полное) сохранение и использование полученных данных в целях доказывания». При таком подходе фиксация доказательства как форма удостоверительной деятельности выступает одной из сторон собирания доказательства, завершающей процесс его формирования.

Отдавая дань глубокого уважения бесспорному вкладу профессора С. А. Шейфера в теорию доказательств, его глубоким разработкам познавательной сущности следственного действия, как основного способа собирания доказательств, нельзя не обратить внимания на современные тенденции развития уголовно-процессуального законодательства, дающие, как представляется, весомые основания усомниться в возможности сохранения в дальнейшем взгляда на собирание доказательств как на процесс их формирования.

Концепция формирования доказательств обусловлена наличием в уголовном процессе досудебной части, основное содержание которой и заключается в поиске, обнаружении и закреплении сведений об обстоятельствах, имеющих значение для дела, в целях их сохранения и последующего использования для обоснования обвинения в суде. Не имеющее аналогичной досудебной части гражданское судопроизводство не нуждается в придании доказательствам какой-либо процессуальной формы, поскольку суд являет-

ся единственным субъектом, непосредственно получающим сведения об обстоятельствах, имеющих значение для разрешения судебного спора, от (из) их источников. И ГПК, и АПК закрепляют лишь допустимые виды доказательств и их источников - объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, письменные и вещественные доказательства, аудио-видеозаписи и заключения экспертов. Процессуальная форма доказательств в гражданском процессе «содержит в себе: а) источник информации и б) определенный способ доведения информации до суда» , определяемый спецификой источника информации. Доказательства в гражданском процессе никто не формирует. Суд получает от сторон доказательства, уже имеющие определенную форму, его задача проверить и оценить достоверность содержащейся в них информации и принять решение в соответствии с законом.

Совершенно иначе обстоит дело в процессе уголовном, где вся информация о расследуемом событии вначале воспринимается и проверяется следователем (дознавателем). Именно следователь в процессе производства следственных действий (допроса, осмотра) извлекает информацию из следов преступления (памяти людей или материальных объектов) и фиксирует ее в установленной законом форме. В результате этой познавательно-удостоверительной деятельности следователя возникают протоколы допроса, осмотра, обыска, фиксирующие полученные им сведения, т.е. доказательства, взятые со стороны их процессуальной формы. Появление в уголовном деле доказательств, таким образом, есть результат процессуальной деятельности органа расследования по обнаружению, восприятию и закреплению сведений о доказываемых обстоятельствах, в процессе которой этим сведениям придается предусмотренная ч. 2 ст. 74 УПК форма, происходит, по мнению С. А. Шейфера , формирование доказательства.

Концепция формирования доказательств как синонима их собирания вполне соответствовала существовавшей во время ее возникновения модели уголовного судопро-

изводства и потому привлекла много сторонников . В уголовном процессе, который не имел состязательной формы, доказательства могли быть получены только органами предварительного расследования. А поскольку перед следователем, прокурором и судом стояли общие задачи - быстро и полно раскрыть преступление и изобличить виновного, не допустить, чтобы виновный ушел от ответственности, а невиновный был осужден, исследовать обстоятельства дела объективно и всесторонне, результаты познавательной и удостоверительной деятельности следователя (дознавателя) признавались доказательствами и в суде, т.е. судебными доказательствами.

Однако, как известно, объективность любого научного знания исторична, «мнения, представлявшиеся объективными в одно время, могут оказаться субъективными в другое» , поэтому при анализе данной концепции с точки зрения сегодняшнего дня нельзя не обнаружить ее несоответствия состязательной форме уголовного судопроизводства. Рассмотрим основные параметры этого несоответствия.

1. Состязательность уголовного процесса не может не изменять наших представлений о роли следователя в собирании доказательств. Отнесенный законодателем к стороне обвинения следователь не может более претендовать на роль беспристрастного субъекта, а результаты осуществляемой им познавательной деятельности - на роль единственно допускаемых к судебному исследованию доказательств. Процессуальная форма познавательной деятельности дознавателя, следователя или прокурора не может по-прежнему претендовать на роль инструмента, обеспечивающего достоверность, правильность, объективность содержания доказательственной информации, поскольку самому субъекту познания отказано в привилегии считаться более объективным и незаинтересованным, чем вторая сторона.

Наличие субъективного элемента в структуре формирования доказательства признает и сам автор концепции. Сущность собирания доказательств, пишет он, представляет «восприятие субъектом доказывания с помощью органов чувств следов преступления, преобразование и сохранение с помощью процессуальных средств возникшего при этом в сознании познавательного образа» . Восприятие же следов преступления, как и другой информации, - процесс субъективный, поэтому формирующиеся у различных субъектов познавательные образы одного и того же явления различны. Свой отпечаток на формирование этого познавательного образа накладывают не только особенности и состояние органов чувств воспринимающего информацию субъекта, но и тот специфический угол зрения, под которым исследуются им обстоятельства дела с учетом выполняемой процессуальной функции. Субъективен даже отбор доказательственной информации, подлежащей закреплению с помощью процессуальных средств, поскольку опосредован стоящими перед познающим субъектом целями.

Нетрудно, таким образом, понять, что следователь собирает, т.е. отражает в своем сознании, а затем в составляемых им актах не всю наблюдаемую или получаемую его органами чувств информацию, а лишь ту, которая отвечает стоящей перед ним познавательной задаче. Отраженный в составленных следователем протоколах познавательный образ того или иного объекта не является его точной, механической копией, а представляет собой результат его мысленного преобразования познающим субъектом. Попытки выдать за доказательство результат познавательной деятельности следователя или прокурора не соответствуют смыслу понятия доказательства как объективно существующей, не зависящей от познающего субъекта информации. Например, в протоколе предъявления для опознания следователь указывает, что свидетелю предъявлено три металлические монтировки. При этом ни общих, ни индивидуальных признаков этих объектов в протоколе не отражает, фотографирования не производит. В ходе судебного следствия выясняется, что предъявленные на опознание предметы имели существенные различия, ибо монтировкой мог считаться

лишь один из объектов, тогда как два других имеют признаки гвоздодера. В качестве вещественного доказательства суду был представлен гвоздодер, один из концов которого был обломлен. При этом в ходе опознания ни один из свидетелей на такой заметный признак опознанного объекта, который они называли монтировкой, не указали. Дефекты протокола предъявления для опознания не позволяют оценить зафиксированные следователем результаты опознания как достоверные.

2. УПК РСФСР, в соответствии с нормами которого разрабатывалась концепция формирования доказательств, закрепляя правила о собирании доказательств, исходил из авторитарно-бюрократического понимания законности, более соответствующего духу инквизиционной (розыскной) модели уголовного процесса. Принципу законности в такой модели, как отмечается в науке, свойственна инструктивность, юридическая педантичность, т.е. неуклонное следование подробным предписаниям закона . Подобная детальная регламентация правил собирания (формирования) доказательств, по мнению С. А. Шейфера, создает условия для объективного отображения сообщаемых данных, а также ограждает права, честь, достоинство граждан от необоснованных стеснений .

Практика, однако, свидетельствует, что никакая даже самая детальная регламентация законом процедуры следственного действия (процессуальная форма) сама по себе не является гарантией ее соблюдения.

Так, участие понятых законом предусмотрено в качестве гарантии законности действий следователя. Однако известно, что это требование закона нарушается повсеместно и ежедневно: в качестве понятых используются не те посторонние лица, которые способны, по мысли законодателя, осуществлять объективный общественный контроль за ходом следственного действия и удостоверить его результаты, а разного рода неофициальные (общественные) помощники, студенты-практиканты, а то и вовсе почти состоящие (негласно) на службе в органах следствия лица. Наличие подписей одних и тех же лиц во многих протоколах следствен-

ных действий и в нескольких делах «придает им свойство допустимости», поскольку суд, как правило, не обращает внимания на сообщения об этих нарушениях.

Так, по делу Р., обвиняемого в умышленном убийстве, прокурор, желая отвергнуть ходатайство защиты об исключении как недопустимых доказательств ряда протоколов следственных действий, в которых в качестве понятой была указана гражданка X., заявил ходатайство о допросе ее в качестве свидетеля. В процессе допроса X. показала, что каждый раз оказывалась вблизи районной прокуратуры совершенно случайно, пространно объясняла свои передвижения по городу и проблемы своей памяти, поскольку не могла четко указать, в каких же следственных действиях она принимала участие. Свое знакомство со следователем X. отвергала до тех пор, пока защита не представила суду документы, из которых следовало, что X., студентка одного из местных вузов, дважды проходила практику именно у данного следователя. Интересно отметить, что и следователь, допрошенный судом об обстоятельствах привлечения X. в качестве понятой, также отрицал факт знакомства с ней, т.е. фактически дал суду ложные показания.

В следственной практике распространено нарушение права обвиняемого на защиту, например, когда предъявление обвинения и последующий допрос лица, заключившего соглашение об оказании юридической помощи с конкретным адвокатом, производятся в присутствии другого, приглашенного следователем в обход порядка, установленного соответствующей Палатой адвокатов в соответствии с подп. 5 п. 3 ст. 31 Федерального закона от 31.05.2002 № 63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Однако суды в оценке таких ситуаций руководствуются, как правило, формальным критерием - наличием в деле ордера, а в протоколе - подписи адвоката.

Постановления о производстве обыска у лиц, находящихся по тем или иным причинам в поле зрения оперативных служб, обосновываемые лишь указанием в рапорте оперуполномоченного на возможную причастность каждого из них к совершению преступления, «пачками» обнаруживаются в уголовных делах о нераскрытых убийствах и иных тяжких преступлениях. Наличие же судебного решения о разрешении на ограничение конституционного права на неприкосновенность жилища позволяет использовать факт «случай-

ного» обнаружения у таких лиц каких-либо запрещенных к обращению предметов в качестве основания для возбуждения нового уголовного дела. Судебный контроль законности предварительного расследования, вводимый как дополнительная гарантия конституционных прав граждан, во многих случаях своего назначения не оправдывает, превратившись в очередную обременительную формальность.

По описанному выше делу Р. следователь поручил органу дознания произвести в его жилище обыск без судебного решения. В ходе обыска допущены многочисленные нарушения требований УПК: постановление о производстве обыска было вручено спустя несколько часов после его окончания, при этом время окончания обыска в протоколе не указано; изъятые предметы не упакованы и не опечатаны; часть следственного действия (обыск в гараже и изъятие автомашины и ключей от нее) в протоколе не отражена. Осуществлявший контроль законности обыска в порядке ст. 165 УПК суд никаких нарушений закона не усмотрел и сам нарушил закон, рассмотрев сообщение о произведенном следственном действии более чем через 15 суток.

В уголовных делах порой можно встретить разнообразные справки следователей о якобы совершенных ими действиях или имевших место событиях - об извещении защитника о дате проведения следственного действия, о присутствии переводчика при совершении процессуальных действий, протоколы которых этого факта отнюдь не отражают, и т.д. Перечень фактически незаконных процессуальных действий, выявление которых затруднено наличием удостоверенных следователем соответствующих записей в протоколе, можно продолжать бесконечно . Как видим, предусмотренная законом процессуальная форма не только не защищает от процессуальных нарушений, но используемая в качестве их прикрытия фактически им способствует.

3. Предусмотренная законодателем процессуальная форма не обеспечивает и достоверности полученных в ходе этих действий сведений, а следовательно, не может рассматриваться как единственная гарантия достоверности доказательств и обоснованности вытекающих их них выводов. Призванная в свое время служить гарантией надежности доказательств, полученных органом расследования, концепция их формирования сегодня служит препятствием их объективной, свободной, не предустановленной оценки, как доказательств, представленных стороной обвинения и полученных вне контроля второй стороной.

Соблюдение процессуальной формы доказательства поддается внешнему контролю в большей степени, чем его содержание, достоверность которого трудно оценить с помощью системы формальных критериев. Поскольку оценка доказательства осуществляется преимущественно именно по таким критериям, соблюдение формы начинает выступать как основная цель процессуальной деятельности, понятие «доказательство» подменяется понятием «допустимое доказательство», а допустимыми признаются лишь доказательства, собранные (т.е. сформированные) органом расследования, в том числе и с нарушением требований УПК.

4. В определенной мере следствием этой концепции является искусственное увеличение количества доказательств, ведущее к ложному представлению о наличии их совокупности. Зачастую одна и та же информация присутствует в уголовном деле в различных видах: явка с повинной, показания подозреваемого, показания обвиняемого, показания на очной ставке и в ходе проверки на месте. Понимание следственного (процессуального) действия как способа формирования доказательства позволяет утверждать, что в описанном случае мы имеем несколько «сформированных» таким образом доказательств. Однако в действительности никакого умножения количества доказательств не происходит: в материалах уголовного дела лишь неоднократно зафиксирована исходящая из одного общего источника информация.

5. Рассматриваемая концепция позволяла и продолжает позволять теоретически обосновывать процессуальное неравенство сторон в уголовном процессе. При нашей ор-

ганизации предварительного расследования формирование совокупности доказательств полностью сосредоточено в руках субъектов, осуществляющих уголовное преследование. Обвиняемый и его защитник, а также потерпевший, как субъекты, не имеющие права собирать доказательства в той процессуальной форме, которая признается единственно возможной, от формирования совокупности представляемых суду доказательств фактически отстранены.

В связи с изложенным уточним понятия. Собирая сведения о событии преступления, следователь формирует доказательственную базу, позволяющую ему сделать и обосновать определенные выводы. Однако он не формирует конкретного доказательства, ибо в этом случае, как заметила П. А. Лупинская, «следователь как бы становится создателем доказательства, что противоречит природе доказательств» . Доказательства создаются в процессе взаимодействия преступления и окружающей среды, следователь же отыскивает, обнаруживает, воспринимает и закрепляет эти доказательства.

Условен и термин «собирание доказательств». Собирать можно лишь явления, имеющие количественную характеристику. Собирать (собрать) означает соединить, сосредоточить в одном месте определенную общность явлений, предметов, людей . Поэтому нельзя говорить ни о собирании, ни о формировании одного, единичного доказательства, но можно о собирании сведений, о формировании совокупности доказательств . От формирования совокупности доказательств, т.е. сбора сведений следует отличать оформление полученных сведений путем составления протоколов и пр. Удостоверительная деятельность органа расследования действительно сопровождает каждый его познавательный

шаг, обеспечивает сохранение полученного доказательства в материалах уголовного дела, придает ему определенную процессуальную форму, но это неравнозначно формированию доказательства.

Итак, собирание доказательств - это собирание сведений о преступлении и других имеющих значение для дела обстоятельствах. В соответствии с ч. 1 ст. 86 УПК, собирание доказательств осуществляется дознавателем, следователем, прокурором и судом путем совершения следственных и процессуальных действий, предусмотренных УПК.

Следственные действия, представляющие собой наиболее совершенный механизм получения доказательственной информации и отражения ее в материалах уголовного дела, являются основным способом собирания доказательств. Процедура каждого из них детально урегулирована законом. В меньшей степени законодательной регламентации в УПК подверглись такие процессуальные действия, как представление и истребование доказательств и требование о проведении документальной ревизии, известные и ранее действовавшему закону.

О представлении доказательств как способе пополнения материалов уголовного дела говорят статьи уголовно- процессуального закона, определяющие статус его неофициальных участников - подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего, гражданского истца и гражданского ответчика, их представителя, а также защитника подозреваемого, обвиняемого. В силу указаний ч. 2 и 3 ст. 86 УПК они вправе представить находящиеся в их распоряжении предметы и документы, которые могут способствовать установлению обстоятельств, имеющих значение для дела. Доказательства могут быть представлены органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность. Однако в связи с тем, что закон не содержит никаких указаний о форме такого представления, следует признать допустимыми любые действия по передаче доказательств органу расследования и суду. Не противоречит закону и даже соответствует его смыслу составление протокола, отражающего факт представления доказательства участником уголовного процесса.

Истребование доказательств органом расследования и судом является способом собирания, главным образом, Документов от органов государственной власти и местного самоуправления. Это могут быть копии документов, находя-

щихся в их распоряжении (например, свидетельства о государственной регистрации), составленные ими справки, содержащие обобщенные сведения на основе имеющихся у них документов и иной информации (например, справка о наличии судимости). Не запрещено истребование документов от негосударственных организаций и граждан и даже предметов, которые могут иметь значение вещественных доказательств, если отсутствует угроза их уничтожения или сокрытия. Получение истребованного доказательства также должно найти отражение в материалах дела.

Требование о производстве документальных проверок и ревизий предусмотрено только как действие по проверке сообщения о преступлении в стадии возбуждения уголовного дела (ч. 1 ст. 144УПК). Форма требования законом не урегулирована. Задача контролирующих и ревизионных органов определяется органом расследования в самом общем виде. Однако очевидно, что это требование и полученные результаты должны иметь письменную форму.

Каждое полученное органом расследования и судом доказательство подлежит тщательной и всесторонней проверке и оценке с точки зрения его относимости, допустимости, достоверности. УПК называет в качестве способов проверки доказательств : а) сопоставление их с другими доказательствами, уже имеющимися в деле; б) установление источников доказательств; в) получение иных доказательств, подтверждающих или опровергающих проверяемое доказательство. Как видим, проверка доказательств сочетает в себе практическую (получение доказательств, установление их источников) и мыслительную (сравнение с другими доказательствами) деятельность. В науке обращено внимание на то, что проверка доказательств по отношению к процессу доказывания в целом имеет условную самостоятельность, поскольку она практически растворяется в собирании и оценке доказательств . Все элементы процесса доказывания действительно взаимосвязаны: в каждый момент практического доказывания мы имеем и собирание, и проверку, и оценку доказательств, однако это не лишает их самостоятельного содержания и значения.

Основной способ проверки доказательств - получение других доказательств, расширение их совокупности, поскольку оно обеспечивает и установление источников проверяемого доказательства и возможность сопоставления доказательств между собой. Каждое новое доказательство в этом смысле служит и средством проверки уже имеющихся доказательств и само проверяется ими. Синонимом проверки доказательств является используемый в теории термин «исследование».

Оценка доказательств - это мыслительная деятельность, состоящая в анализе и синтезе содержания и формы доказательства и завершающаяся выводом об относимости, допустимости и достоверности каждого доказательства и достаточности в целом их совокупности для принятия процессуального решения (ч. 1 ст. 88 УПК). Мыслительная деятельность не может регулироваться уголовно-процессуальным законом, она протекает в соответствии с законами человеческого мышления, логики и психологии. В то же время, закон устанавливает принципы и правила, которыми следователь и суд должны руководствоваться в процессе оценки доказательств, а также правила процессуального выражения результатов оценочной деятельности. При этом значимость оценки доказательств настолько велика, что законодатель сформулировал правила оценки в качестве принципа уголовного судопроизводства.

В соответствии со ст. 17 УПК судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее установленной

силы. В своей совокупности эти правила олицетворяют принцип свободной оценки доказательств. Свободная оценка доказательств - это оценка, осуществляемая самостоятельными субъектами уголовно-процессуальной деятельности, не связанная какими-либо формальными предписаниями и не допускающая никакого принуждения к принятию того или иного решения.

Свободной оценке доказательств исторически предшествовала формальная теория их оценки, основанная на установлении законом силы отдельных доказательств и возможности их использования , хотя, как писал И. Я. Фойницкий, «формальная теория никогда не предупреждала несправедливых осуждений и весьма часто приводила к безнаказанности явных преступников» .

Говоря о субъектах свободной оценки доказательств, в первую очередь мы имеем в виду судью, представляющего в конкретном деле независимую судебную власть. Поэтому хотя формально принцип оценки доказательств по внутреннему убеждению признавался и предшествующими уголовно-процессуальными кодексами советского периода, он не мог быть в полной мере реализован ввиду отсутствия самостоятельной и независимой судебной власти. Как представляется, и сегодня проблема свободной оценки доказательств не решена. Указание в ст. 17 УПК рядом с судьей дознавателя, следователя и прокурора есть отголосок прежних представлений, навеянных ранее цитированной ст. 20 УПК РСФСР. Суть свободы внутреннего убеждения в несвязанности его односторонней процессуальной функцией и отсутствии обязанности что-либо доказать. Следователь, как и дознаватель, именно внутренне и не может быть свободен в оценке результатов своего труда, он пристрастен и необъективен. Пристрастен и необъективен прокурор, под руководством

или надзором которого производилось расследование. Еще более не свободен государственный обвинитель, представляющий в судебном заседании обвинение, утвержденное вышестоящим прокурором, и не имеющий права без согласования с ним отказаться от обвинения.

Таким образом, субъектом действительно свободной оценки доказательств по своему внутреннему убеждению является рассматривающий и разрешающий уголовное дело суд. Его свобода в этом гарантируется:

Состязательностью уголовного судопроизводства, освобождающей судью от обязанности доказывания;

Отсутствием обязанности принять определенное решение;

Отсутствием заранее установленных правил, по которым следует оценивать доказательства;

Отсутствием заранее установленной силы доказательств;

Свободой от внешнего принуждения к принятию решения.

В то же время, закон гласит, что внутреннее убеждение судьи должно быть основано на совокупности имеющихся в деле доказательств. Это значит, что оно должно быть объективным. Объективность внутреннего судейского убеждения зависит от возможности учесть аргументы обеих сторон, для чего им и обеспечивается равное право на участие в доказывании и на обжалование принятого судом решения.

Итак, мы рассмотрели процессуальную сторону доказывания, включающую в себя как практические (познавательные и удостоверительные) виды деятельности, так и мыслительные операции. Оценка доказательств пронизывает все этапы процессуальной деятельности, присутствует как в собирании, так и проверке (исследовании) доказательств. Она не исчерпывается оценкой свойств отдельных доказательств в процессе их собирания и проверки, но проникает в невидимые и неосязаемые связи между самими доказательствами и между ними и доказываемыми обстоятельствами. Именно эта (основанная на доказательствах, как результатах практической деятельности) мыслительная деятельность позволяет субъекту доказывания путем логических умозаключений установить существование недоступных непосредственному познанию фактов.